Неточные совпадения
Встает заря во мгле холодной;
На нивах шум работ умолк;
С своей волчихою голодной
Выходит на дорогу волк;
Его почуя, конь дорожный
Храпит — и путник осторожный
Несется в гору во весь дух;
На утренней заре пастух
Не гонит уж коров из хлева,
И в час полуденный в кружок
Их не зовет его рожок;
В избушке
распевая, дева
Прядет, и, зимних друг ночей,
Трещит лучинка перед ней.
— Я полагаю, — заговорил он снова уже более взволнованным голосом, а зяблик над ним в листве березы беззаботно
распевал свою песенку, — я полагаю, что обязанности всякого честного человека быть вполне откровенным
с теми…
с теми людьми, которые… словом,
с близкими ему людьми, а потому я… я намерен.
У грязных, уставленных бутылками и чайной посудой столиков, между которыми, раскачиваясь, сновали белые половые, сидели, крича и
распевая, потные, покрасневшие люди
с одуренными лицами.
— Долго ли вы, команда беспорточная,
с капустой возиться будете? — покрикивает она на сенных девушек, — за пряжу приниматься давно пора, а они — на-тко! — ушли в застольную да песни
распевают!
По окончании акта студенты вываливают на Большую Никитскую и толпами,
распевая «Gaudeamus igitur», [«Итак, радуйтесь, друзья…» (название старинной студенческой песни на латинском языке).] движутся к Никитским воротам и к Тверскому бульвару, в излюбленные свои пивные. Но идет исключительно беднота; белоподкладочники, надев «николаевские» шинели
с бобровыми воротниками, уехали на рысаках в родительские палаты.
Сам Красовский был тоже любитель этого спорта, дававшего ему большой доход по трактиру. Но последнее время, в конце столетия, Красовский сделался ненормальным, больше проводил время на «Голубятне», а если являлся в трактир, то ходил по залам
с безумными глазами,
распевал псалмы, и… его, конечно, растащили: трактир, когда-то «золотое дно», за долги перешел в другие руки, а Красовский кончил жизнь почти что нищим.
У часовенки, на площади, мужики крестились, развязывали мошонки, опускали по грошу в кружку и выезжали за острог, либо размышляя о Никоне Родионовиче, либо
распевая с кокоревской водки: «Ты заной, эх, ты заной, мое сердечушко, заной, ретивое».
А муж — пьяница необрезанный; утром, не успеет еще жена встать
с постели, а он лежит уж на лавке да
распевает канты разные, а сам горько-прегорько разливается-плачет.
А, через месяц на помощь к Сан-Кюлотту явилась девица Альфонсинка (Капотт был на этот счет строг и Альфонсинок в своем"заведении"не допускал) и те же песни начала
распевать уже
с пристойными иллюстрациями.
Но через год, совсем непредвиденно, прибыл из Парижа француз Сан-Кюлотт (слухи ходили, что его, из мщения к Капотту, выписала генеральша Белокурова, а злые языки, кроме того, прибавляли:"
с производством в коллежские регистраторы") и стал
распевать такие песенки, что кадеты разом ошалели.
Он сходит
с Батавиной горы и
распевает...
О, ужас! я припоминаю! Да… это так… это действительно было! Действительно, я и под козырек не сделал, и не
распевал… Но почему же, о сердце! ты не предупредило меня! Ты, которое знаешь, как охотно я делаю под козырек и
с каким увлечением я всегда и на всяком месте готов повторять...
И вот сердце отвечает мне: тогда-то, спеша по улице в присутствие, ты забыл сделать под козырек! тогда-то, гуляя в публичном саду, ты рассуждал
с управляющим контрольной палатой на тему о бесполезности писать законы, коль скоро их не исполнять, между тем как, по-настоящему, ты должен был стоять в это время смирно и
распевать «Гром победы раздавайся!».
Они оказывали ему наружное почтение, при народе ходили за ним без шапок и били ему челом; но наедине обходились
с ним как
с товарищем и вместе пьянствовали, сидя при нем в шапках и в одних рубахах и
распевая бурлацкие песни.
Где-то щелкали бильярдные шары, в соседнем номере
распевал чей-то надтреснутый женский голос бравурную шансонетку, а Гордей Евстратыч смотрел кругом — на спавшего на диване Михалку, на пестрые обои, на грязные захватанные драпировки, на торчавшего у дверей лакея
с салфеткой, и думал — нет, не думал, а снова переживал целый ворох разорванных в клочья чувств и впечатлений.
Поезд отходил в два часа дня, но эшелон
с 12 уже сидел в товарных вагонах и
распевал песни. Среди провожающих было много немцев-колонистов, и к часу собралась вся труппа провожать меня: нарочно репетицию отложили. Все
с пакетами,
с корзинами. Старик Фофанов прислал оплетенную огромную бутыль, еще в старину привезенную им из Индии, наполненную теперь его домашней вишневкой.
Сказав это, он уперся руками в головы мужиков, сидевших на крылечке; те продолжали себе
распевать, — как ни в чем не бывало! — перескочил через них и, подойдя к старому рыбаку, вторично
с ним поздоровался.
— И то девчонка! Ишь ее как
распевает! — сказал Гришка, осматривая ее
с любопытством.
Идет женщина в бледно-голубом платье, на ее черных волосах золотистый кружевной шарф, четко стучат высокие каблуки коричневых ботинок. Она ведет за руку маленькую кудрявую девочку; размахивая правой рукой
с двумя цветками алой гвоздики в ней, девочка качается на ходу,
распевая...
Натурально, эту фразу переложили на музыку
с очень непристойным мотивом, и в рекреационное время любили ее
распевать (а в том числе и будущие министры).
Илья видел, что самый работящий человек во дворе — сапожник Перфишка — живёт у всех на смеху, замечают его лишь тогда, когда он, пьяный,
с гармоникой в руках, сидит в трактире или шляется по двору, наигрывая и
распевая веселые, смешные песенки.
Но слова песни невольно лезли в уши, он повторял их про себя и
с удивлением понял, что эти весёлые люди
распевают о том, как хоронили гулящую женщину.
— Н-да,
распевают… — угрюмо усмехаясь, сказал Лунёв. —
С одних шкуры дерут, а другие воют…
Паспортов у нас не было, а Андреев-Корсиков мог бояться всяких властей не меньше меня — недаром он сразу подружился
с Изориным и
распевал с ним «Марсельезу», которую никто кругом не понимал.
Было тихое летнее утро. Солнце уже довольно высоко стояло на чистом небе; но поля еще блестели росой, из недавно проснувшихся долин веяло душистой свежестью, и в лесу, еще сыром и не шумном, весело
распевали ранние птички. На вершине пологого холма, сверху донизу покрытого только что зацветшею рожью, виднелась небольшая деревенька. К этой деревеньке, по узкой проселочной дорожке, шла молодая женщина, в белом кисейном платье, круглой соломенной шляпе и
с зонтиком в руке. Казачок издали следовал за ней.
Сестра Татьяна вдруг привезла из Воргорода жениха, сухонького, рыжеватого человечка в фуражке инженера; лёгкий, быстрый на ногу, очень весёлый, он был на два года моложе Татьяны, и, начиная
с неё, все в доме сразу стали звать его Митя. Он играл на гитаре, пел песни, одна из них, которую он
распевал особенно часто, казалась Якову обидной для сестры и очень возмущала мать.
Те стояли перед ним и
распевали, как шел
с кумою кум, и как оба они спотыкнулися, и что от того сделалось.
Эта вывеска помещается над узенькой дверью маленького магазина, по сторонам двери пыльные окна, у одного сидит Ф. Калугин, лысый,
с шишкой на желтом черепе и
с лупой в глазу; круглолицый, плотный, он почти непрерывно улыбается, ковыряя тонкими щипчиками в механизме часов, или что-то
распевает, открыв круглый рот, спрятанный под седою щеткой усов.
Вдруг, на счастье мое, — вижу, по бережку моря идет мой благодетель, Андрей Васильевич, один,
с своей верной собачкой и
с книгой,
с Библией. Кортик мотается, а сам, как петушок,
распевает безмятежным старческим выкриком...
Вспоминается и то Марье Гавриловне, как повеселела она, узнав про сватовство желанного, как вольной пташкой
распевала песенки, бегала
с утра до ночи по отцовскому садику…
С утра, по приказу Самоквасова, ни на шаг не отступал он от старинного друга-приятеля, не отступал от него и в то время, как он, по просьбе Манефы, в келарне
с белицами демеством
распевал.
С раннего утра до позднего вечера вольной пташкой
распевала она.
— Про Иргиз-от, матушка, давеча мы поминали, — подхватил Василий Борисыч. — А там у отца Силуяна [Силуян — игумен Верхнего Преображенского монастыря в Иргизе, сдавший его единоверцам в 1842 году.] в Верхнем Преображенском завсегда по большим праздникам за трапезой духовные псальмы, бывало, поют. На каждый праздник особые псальмы у него положены. И в Лаврентьеве за трапезой псальмы
распевали, в Стародубье и доныне поют… Сам не раз слыхал, певал даже
с отцами…
Меж тем Василий Борисыч в келарне
с девицами
распевал. Увидев, что
с обительского двора съезжает кибитка Марка Данилыча, на половине перервал он «Всемирную славу» и кинулся стремглав на крыльцо, но едва успел поклониться и мельком взглянуть на уезжавшую Дуню. Смолокуров отдал ему степенный поклон и громко крикнул прощальное слово. Она не взглянула. Как вкопанный стал на месте Василий Борисыч. Давно из виду скрылась кибитка, а он все глядел вслед улетевшей красотке…
— Что ж нейдете пустынничать, коли так леса полюбились вам? — лукаво улыбаясь, молвила Фленушка. — Вон там, подальше отсюдова, в Поломе, старцы отшельники век свой в лесу живут,
с утра до ночи слушают, как птички
распевают. И вам бы к ним, Василий Борисыч.
Наши барышни и барыни просто
с ума по нем сходят и
распевают какие-то польские гимны, которые у нас тут теперь в большой моде между барышнями.
Почти целый день французская морская пехота (infanterie de marine)
распевала разные шансонетки; тагалы сидели на палубе молча, а китайцы — страстные игроки —
с равнодушно бесстрастными, казалось, желтыми лицами играли большими кучками в кости.
Рано в субботу в легоньком тарантасике, один, без кучера, приехал Дмитрий Осипыч Строинский, а вслед за ним,
распевая во все горло «Всемирную славу», пришел и дьякон Мемнон,
с сапогами за плечьми, в нанковом подряснике и
с зимней шапкой на голове. Он тоже у Пахома пристал и, только что вошел в контору, полез в подполье и завалился там соснуть на прохладе вплоть до вечера. Кислов
с дочерью приехал поздно, перед самым собраньем.
— Что,
распевало? Аль ежовски посиделки отрыгаются?.. —
с усмешкой спросил у него осиповский тысячник. — Или тебя уж очень сокрушила Лизка скорохватовская? Целу, слышь, ночь у тебя
с ней были шолты́-болты́. Шутка сказать, на десять целковых прокормил да пропоил у этой паскуды Акулины! Станешь так широко мотать, не хватит тебе, дурова голова, и миллиона. Акульке радость — во всю, чать, зиму столько ей не выручить, сколько ты ей переплатил.
С похмелья, что ли, хворается?..
На мельницах-крупчатках в Красной Рамени Никифор тотчас по приезде принялся за дело, и оно у него закипело; принялся за него и Василий Борисыч, сначала горячо, а потом
с каждым днем охладевал к работе, потом совсем обленился, опустился и все время проводил в постели, не говоря ни
с кем ни слова и только
распевая стихеры.
Шамра бежит в одну сторону
с судами, «святой воздух» дополнá выдувает «апостольскую скатерть», и довольные попутным ветром бурлаки, разметавшись по палубе на солнышке, весело
распевают про старые казацкие времена, про поволжскую вольную вольницу.
Один-одинешенек бродит он по просторным горницам,
распевает вполголоса «Всемирную славу» да иной раз, идя мимо стола, где еще стояли графинчики да бутылочки,
с горя да печали пропустит красовулю.
Так веселятся в городке, окруженном скитами. Тот же дух в нем царит, что и в обителях, те же нравы, те же преданья, те ж обиходные, житейские порядки… Но ведь и по соседству
с тем городком есть вражки, уютные полянки и темные перелески. И там летней порой чуть не каждый день бывают грибовные гулянки да ходьба по ягоды, и там до петухов слушает молодежь, как в кустиках ракитовых соловушки
распевают, и там… Словом, и там, что в скитах, многое втайне творится…
Сколько Пахом ни заговаривал
с ним, он не переставал
распевать стихиры и не сводил глаз
с потолка. Посидел гость и, видя, что больше ничего не добьется от распевшегося Мемнона, сказал...
Мы ехали,
распевая с присвистом военные песни и дрянные романсы, обнимались, барахтались, кривлялись, делали ручки проезжавшим дамам и вообще вели себя как настоящие пьяницы.
Мы
с Анюточкой выхлопотали ему залу в общественном собрании, и в благодарность за это он, бывало, нам целые дни и ночи
распевал…
Народ создал и свой особый диалект, на котором венцы и до сих пор
распевают свои песни и пишут пьесы. Тогда же был и расцвет легкой драматической музыки, оперетки, перенесенной из Парижа, но получившей там в исполнении свой особый пошиб. Там же давно, уже
с конца XVIII века, создавался и театр жанрового, местного репертуара, и та форма водевиля, которая начала называться"Posse".
Тогда в моде была «Семирамида» Россини, где часто действуют трубы и тромбоны. Соллогуб, прощаясь
с своим хозяином, большим обжорой (тот и умер, объевшись мороженого), пожелал, чтобы ему «семирамидалось легко». И весь Нижний стал
распевать его куплеты, где описывается такой «казус»: как он внезапно влюбился в невесту, зайдя случайно в церковь на светскую свадьбу. Дядя выучил меня этим куплетам, и мы
распевали юмористические вирши автора «Тарантаса», где была такая строфа...
Наш князь Данила Борисыч так и взбеленился, берет слепца за руки, сажает
с собой в карету; привез домой, прямо его в кабинет, усадил оборванца на бархатных креслах, водки ему, вина, обедать со своего стола, да и заставил стихеры
распевать.
Здесь было выпито две дюжины пива, причем члены качали председателя и, наконец,
распевая «Феню», отправились обратно к плоту, где их ожидала генеральшина коляска
с кучером Герасимом на козлах.